Так что односложного и однозначного ответа на вопрос «что такое хорошо и что такое плохо», здесь явно недостаточно. Анархизм, как мы видели, в ходе эволюции по целому ряду вопросов, и в частности по такому важному, как отношение к собственности, все более тяготел к коммунизму. Достаточно сравнить воззрения Штирнера и Кропоткина.

Но этот же процесс, стимулируемый развитием и углублением классовой борьбы, толкал лидеров анархизма на все более четко выраженные антикоммунистические позиции. И действительно, ведь им приходилось поступаться своими собственными воззрениями во имя чуждой им идеологии.

И действительно, ведь им приходилось поступаться своими собственными воззрениями во имя чуждой им идеологии. И к тому же в коммунистах они видели своих главных соперников в борьбе за влияние на массы.

Таким образом, антикоммунистическая тенденция анархизма, обусловленная ее сущностью, перерастала постепенно в антикоммунизм и стала определяющей чертой анархизма послекропоткинского периода. Внешнее сходство конечных целей — безгосударственное общество, полное социальное равенство и личная свобода всех его членов, а также более или менее полное совпадение ближайших задач-—слом буржуазной государственной машины, борьба против абсолютизма или фашизма — все это создавало объективную возможность для временных компромиссов между анархистами и коммунистами. Так было, например, на Украине в 1918 году или в Испании в 1936—1939 годах.

В последнем случае анархисты сыграли определенную положительную роль в борьбе с антиреспубликанскими силами, несущими испанскому народу фашистскую диктатуру генерала Франко.